Вьетнам с его стремительно растущей экономикой превращается в новый Китай

 

О том, каким был Вьетнам до стартовавшей в 1986 году перестройки, 24‑летний Тантунг Во знает по рассказам родителей. “Раньше людям не хватало на еду, а дети в селах вместо того, чтобы ходить в школу, трудились, зарабатывая деньги”,— пересказывает их слова Во.

Он родился в 1991 году в небогатой семье в городе Хатинь, а образование смог получить лишь благодаря специальной стипендии для способных учеников. После окончания университета Во удалось устроиться программистом в Токио, в то время как многие его сокурсники остались на родине и работают в иностранных компаниях, которые, словно грибы после дождя, наводнили Вьетнам.

Свои производства здесь уже открыли американская Intel и немецкая Bosch, южнокорейские LG Electronics и Samsung Electronics, японские Canon, Olympus и Panasonic. Факторами притяжения для иностранного бизнеса служат выгодное географическое положение страны и дешевая рабочая сила, которая увеличивается на 1 млн человек в год.

Также Вьетнам называют в группе ВИСТА, куда входят быстрорастущие, перспективные и особо привлекательные для инвесторов рынки вместе с Индонезией, ЮАР, Турцией и Аргентиной. В 2015 году объем прямых иностранных инвестиций во Вьетнам достиг $ 100 млрд — столько же, сколько в Израиль, и на $ 40 млрд больше, чем в Тайвань.

В течение 30 лет децентрализация экономики и переход к политике открытых дверей позволили Вьетнаму увеличить годовой доход на душу населения с менее $ 100 до $ 2.000. За это время доля живущих за чертой крайней бедности вьетнамцев сократилась с 50% до 3%. В последние годы темпы экономического роста этой страны не опускаются ниже 5%, что дало основание некоторым экспертам сравнивать ее с Китаем и заявлять: в Азии поднимается еще один экономический супергигант.

«По многим оценкам, Вьетнам уже стал новым азиатским тигром; его недавний экономический рост был достаточно стремительным и, как ожидается, будет продолжаться»,— отмечает Марвин Отт, профессор американского Университета Джона Хопкинса.

Новые перспективы перед Вьетнамом открывает его сближение с влиятельным Вашингтоном. 23 мая в ходе своего трехдневного визита в Ханой президент США Барак Обама заявил о снятии введенного в 1984 году запрета на продажу Вьетнаму оружия и военного оборудования. Тут же ряд американских компаний подписали с Вьетнамом торговые контракты на $ 16 млрд. Так две страны перевернули страницу американско-вьетнамской войны и начали новый этап мирного сотрудничества.

Перестройка по‑вьетнамски

В 1986 году, когда компартия Вьетнама провозгласила политику обновления «дой мой», инфляция в стране составляла 700%, сельское хозяйство было разрушено попытками коллективизации, а производство не развито. «Экономика была в отчаянном состоянии — с реальной перспективой массового голода, если ничего кардинального не будет предпринято», — обрисовывает реалии 80‑х годов Отт.

Как и в Поднебесной, где политика реформ и открытости стартовала восемью годами раньше, изменения во Вьетнаме начались с аграрного сектора. Тогда фермерам разрешили продавать свою продукцию на рынке, и в результате дальнейшего развития отрасли Вьетнам стал крупнейшим экспортером риса и кофе, уступая первенство по этим категориям в первом случае лишь Таиланду, а во втором — Бразилии.

Затем последовали законодательные изменения, которые упростили международную торговлю и правила игры для иностранных инвесторов. В итоге Вьетнам открылся миру и даже стал лидером по количеству подписанных международных соглашений о свободной торговле среди стран Ассоциации государств Юго-Восточной Азии, уступая лишь Сингапуру и Малайзии.

Параллельно с реформами в стране росло количество рабочих рук — шла урбанизация населения, и значение сельского хозяйства уменьшалось в пользу промышленного производства. Так, если в 2000 году доля агросектора составляла четверть общего объема экономики Вьетнама, то в 2014 году она снизилась до 18%, в то время как доля промышленного производства выросла до 38%, подсчитывают в Центральном разведывательном управлении США.

Тогда же начала меняться жизнь простых вьетнамцев. Так, если в 1993 году электричество в домах имели менее половины вьетнамских домохозяйств, то сегодня страна практически полностью электрифицирована. С 50% до более 75% выросла доля населения с доступом к чистой воде.

«Раньше мы думали только о том, как наесться вдоволь и одеться тепло, а теперь мы думаем, как питаться вкусно и здорово, как одеваться красиво», — описывает произошедшие изменения собственник туристического агентства из Ханоя Куит Во Конг. По его словам, жизнь в стране улучшилась, а в его родном городе Хайфон за счет иностранных инвестиций выросли промышленные зоны. Многие пошли работать на заводы и фабрики, крупные города начали расстраиваться, а те, кто совсем недавно покупали лишь рис и самое необходимое из одежды, поспешили в магазины за телевизорами и мопедами, рассказывает Тантунг Во.

Особенно изменилась жизнь тех, кому посчастливилось устроиться на работу в иностранную компанию. Так, 30‑летний геолог из Хошимина Чунг Нгуен рассказал НВ о своем приятеле, который окончил университет и получил работу IT-специалиста в местном подразделении Samsung. С тех пор он помог родителям отремонтировать дом, купил себе автомобиль и сегодня поддерживает своих братьев и сестер.

И все же, несмотря на кардинальные изменения, Вьетнам пока остается небогатой страной, подчеркивают аналитики. В 2013 году средняя зарплата здесь составила $ 197, в то время как в Таиланде она была вдвое выше, а в Китае и вовсе перевалила за $ 600, согласно данным Международной организации труда. Из-за низкого стартового уровня, с которого начинались реформы «дой мой», Вьетнам и сегодня остается страной с доходами ниже среднего.

«По-прежнему высока плата за школьное обучение, низкое качество услуг транспортной системы и здравоохранения», — сетует Нгуен.

Непросто приходится и собственникам частного бизнеса — на пути предпринимателей стоят проблемы доступа к финансированию и запутанные регуляторные процедуры. Так, владелец турагентства Конг из Ханоя жалуется на непрозрачность правовой системы и огромное количество бумажной работы. «Наше налоговое законодательство менялось много раз, при этом издавались не только законы, но и декреты, циркуляры и методические рекомендации, что теперь путает и иностранных, и местных инвесторов», — рассказывает Конг.

Как результат, число рабочих мест в частном секторе Вьетнама растет все медленнее. В 2011 году их количество увеличилось всего на 10%, в три раза замедлив рост по сравнению с 2001 годом. По мнению аналитиков, сегодня властям следует умерить роль государства, чтобы превратить конкурентоспособный частный сектор в локомотив местной экономики.

«Вьетнам должен приструнить государственные предприятия и создать лучший инвестиционный климат для своих частных компаний», — комментирует Дэвид Доллар, старший научный сотрудник Китайского центра имени Джона Торнтона при Институте Брукингса.

Следующий уровень

Дальнейший рост экономики ступившего на китайский путь развития Вьетнама не вызывает сомнений у экспертов. По данным международной консалтинговой компании PricewaterhouseCoopers LLP, страна имеет потенциал, чтобы до 2050 года стать одной из самых быстрорастущих экономик мира со среднегодовым ростом ВВП на уровне 5,3%.

Однако для поддержания стабильно высоких темпов роста и перехода к статусу государства со средним уровнем дохода Вьетнаму необходимо повысить продуктивность труда, отмечают во Всемирном банке. «Сможет ли Вьетнам развить достаточный человеческий капитал, чтобы подняться по цепочке создания стоимости в сторону более наукоемких видов продукции?» — задает Отт следующий вопрос, который определит будущее страны.

Сегодня крупные корпорации оптимизируют расходы, перемещая во Вьетнам свои производства из более успешного и уже более дорогого Китая. При этом недостаточное количество образованных профессионалов среди вьетнамцев и низкая производительность труда приводят к тому, что большая часть передаваемой на вьетнамские предприятия работы является неквалифицированной и трудоемкой.

В результате продукция, которую экспортирует Вьетнам, имеет низкую добавленную стоимость. Так, в 2014 году при экспортном обороте электроники в $ 32 млрд производителям пришлось потратить $ 28 млрд на импорт компонентов. Даже закупаемые во Вьетнаме составляющие часто не являются продуктами отечественных производителей. В частности, 90% поставщиков компании Samsung являются внутренними, однако лишь 10% из них — вьетнамские, и занимаются они чаще всего упаковкой, печатью и прочими услугами с низкой добавленной стоимостью.

К невысокой эффективности ряда секторов вьетнамской экономики приводит преобладание государственных предприятий, считает Билл Хэйтон, исследователь Азиатской программы в Королевском институте международных дел Chatham House и автор книги Вьетнам: восходящий дракон. Вместе с бюрократией и коррупцией в правовых и политических институтах Вьетнама эта проблема заложена в однопартийном устройстве, и ее будет сложно решить без подрыва лидирующих позиций компартии в обществе, утверждает эксперт в беседе с НВ.

И хотя руководство Вьетнама стремится развивать экономику с тем, чтобы повышать уровень жизни и тем самым обеспечивать себе поддержку населения, концентрация власти в руках одной партии сама по себе создает барьеры для благополучия страны, подчеркивают эксперты. К тому же госкомпании, от которых зависит 40% ВВП страны, съедает коррупция и неэффективное управление. По мнению Адама Ффорде, исследователя Вьетнама из Института стратегических экономических исследований австралийского Университета Виктории, политическая реформа “способна повысить эффективность крупных компаний (как частных, так и государственных), которые слишком близки к политикам”.

Пока же в рейтинге Индекс восприятия коррупции международной правозащитной организации Transparency International за 2015 год Вьетнам занимает 112‑е из 167 мест, что на 18 строчек выше позиции Украины и на 29 ниже Китая. А планируемые компартией в этой сфере улучшения не дают ожидаемых результатов.

Так, проект Плана социоэкономических реформ на 2016–2020 годы констатирует медленный ход изменений, стоявших на повестке дня предыдущей пятилетки. А СМИ сообщают о неудачной реформе госсектора, когда трансформацию приватизированных предприятий и управление ими доверили родственникам и приближенным лицам партийных функционеров.

В такой ситуации сближение с США будет способствовать реальным изменениям во Вьетнаме, считает Ффорде. Речь идет и о демократии, и об экономике — подтягивании собственных технологий и доходов до уровня американских, амбициозно дополняет его Доллар из Института Брукингса. Эксперт уверен: “Вьетнам достиг той стадии, когда другие успешные экономики, такие как Южная Корея и Тайвань, открылись политически и двинулись в сторону многопартийной демократии”.

Анна Павленко

Материал опубликован в журнале «Новое Время» №20 от 3 июня 2016 года